Ругать третий «Самый лучший фильм» мне окончательно расхотелось после традиционной пресс-конференции создателей. «Что вы, мы не претендуем на серьезное кино, это просто капустник» – отвечал Гарик Харламов очередному блюстителю нравственности, попутно разжевывая журналистам теорию остроумия. «Нам всем было очень весело на съемках, замечательная была атмосфера» – радостно вспоминала симпатичная киевская актриса Кузнецова, которую в фильме раз десять ударили по голове. Сидят продюсеры, сценаристы, режиссер, тоже что-то говорят про атмосферу, про то, как это рискованно первыми в стране осваивать формат 3D (четвертый, кажется, раз слышу подобные разговоры, последний был в связи с «Темным миром»). Готов поспорить, большинство из них искренне считает, что танцующий мент под кокаином – это правда смешно. Они делают то, что привыкли делать, на пределе умений, таланта и остроумия. Так что давайте оставим это. А то, что этот фильм патологически не смешной, удивлять не должно. В этой стране развлекать задорого так и не научились – анекдоты из вчерашней «Комсомолки», рассказанные за пять миллионнов долларов, теряют свое идиотское обаяние бульварности. Или вот пресловутое 3D здесь совершенно без повода – это новость? Кого в этом упрекать, создателей телепередачи «Бульдог-шоу»? Удивительно, что на этот раз эти люди умудрились нанизать шутки, какими бы они ни были, на сюжетную линию (пускай и позаимствованную из картины «Перемотка»), а не рассыпать их по фильму пластмассовыми бусинами. Давайте за это их и поблагодарим, а предсказуемые претензии оставим. Больше всего заставляет задуматься то, что к третьему «Самому лучшему фильму» собственно пародийная часть скукоживается до 20-25 минут экранного времени. Первые две части представляли собой уничтожительно адекватную реакцию на волну отечественного высокобюджетного проходняка. На этот раз создатели столкнулись с проблемным фактом того, что эта волна резко схлынула вместе со зрительским интересом. И можно спорить, намеренно или нет, но показать состояние кинопроизводства и свое к нему отношение снова удалось безукоризненно. Возникает ощущение, что авторы, как и их герой, режиссер-неудачник, вынужденный переснимать заново семь новых русских картин, знакомы с пародируемым материалом исключительно по трейлерам. Чаще всего смеются здесь даже не над отдельными сценами, а, извините за выражение, над эстетикой фильма вообще. «Предстояние» – там Михалков и война, в «Кандагаре» талибы, «Черная молния» – «там у них машина летает», «Адмирал» – «целуются там они». Как раз все это – приевшаяся фактура, затертые лица, спецэффекты 15-летней давности – окончательно и отпугнуло людей от кинотеатров. Именно поэтому и «Самому лучшему фильму» грозит участь большинства пародируемых лент – большинство зрителей на этот раз также ограничатся просмотром трейлера.