Молодая девушка из Ист-Энда (Мишель Уильямс) уже лет 5 замужем, но семейная жизнь и очаг - это не то, что поглощает её полностью. Единственное, что для неё важно - это четырехлетний сын, с которым она ездит на море и играет в глядёлки. И в какой-то момент кажется, что в этой счастливой семье нет и не может быть мужчины, но тут с работы приходит муж, и идиллия рушится. Он не деспот, и не устраивает домашний террор, просто работая сапером и защищая город от возможных взрывов он не то, что бы не способен защищать свою семью, а даже поговорить с женой толком не в состоянии. Замкнувшийся на работе, он, приходя домой, может только лечь в позе эмбриона перед телевизором и уснуть. Ещё он верит в футбольный клуб "Арсенал" и, когда находится в особом расположении духа, распевает о нем песенки вместе с сыном. Пока муж на работе, жена ходит ждать его в местный паб, где знакомится с успешным журналистом Джаспером (Макгрегор), и спит с ним. На следующий день, её муж и сын собираются на матч "Арсенал"-"Челси" (в какой-то степени герои делятся по принципу, кто за кого болеет), она их провожает, и по пути домой она снова встречает Джаспера (болеет за Арсенал), который тоже собираться на матч, но в итоге снова оказывается в постели с Мишель. В то время как они занимаются сексом, по телевизору идёт трансляция этого самого матча. Монтируя футбольный матч и постельную сцену, режиссёр вроде придает своеобразный ритм и динамику повествованию, но в итоге впадает в пошлость, рифмуя оргазм, гол и взрыв. Последующий выпуск новостей сообщает, что на Хайбери был совершен теракт, унесший жизнь 920 людям, в числе которых маленький мальчик и его отец. Городская администрация решает запустить в небо аэростаты с фотографиями погибших, как бы напоминая, что аэростаты спасали Лондон во время немецких бомбежек. Естественно, что героине Мишель Уильямс от этого не тепло ни холодно. Фильм, сделанный на злобу дня, (хотя со дня взрывов в лондонском метро до выхода фильма прошло более 3 лет) кажется попал совсем не туда. Выраженная идущим через фильм письмом Усаме Бен Ладену мысль о гуманизме, нелепости убийств и войн вязнет в очень плохом сценарии и истерических всхлипываниях Уильямс. И иначе, как выстрелом в молоко это не назовешь. В таком случае стоило сосредоточится на переживаниях одного отдельно взятого человека, который сходит с ума, сознавая, что потерял всё, что ему было дорого (см. фильм "Дом из песка и тумана"). Благо для этого есть одна точно подобранная за весь фильм деталь - игрушечный заяц сына, которого героиня повсюду таскает с собой. Но и здесь чувствуется подвох, игра и жуткая неестественность. На ум приходит недавняя картина Майкла Уинтерботтома "Генуя", которая тоже по сути является рассказом о потере, только с той разницей, что у Уинтерботтома дочь потеряла мать, а здесь мать сына. Все сильные места "Генуи" в "Провокаторе" оборачиваются одной большой ахиллесовой пятой. Мутность и размытость повествования, которая в "Генуе" является сознательным приёмом, необходимым для того, чтобы подчеркнуть искренность и честность режиссёра, у Шэрон Магуайр является просто неумением хоть что-то внятно сказать. И все эти воспоминания лондонцев о Второй мировой, и сравнение женщины и города, и растянутая на 10-минутный монолог цитата из Ницше, не способны скрыть потерянность режиссёра и его персонажей. Даже коллега мужа, глава отдела по борьбе с терроризмом Терренс (Мэтью Макфейден), (за Челси) бросающийся утешать вдову, вместо того, чтобы быть единственным носителем рационального начала видеться просто бородатым сатиром. Вся эта каша из слёз, влюбленностей, похоти и недосказанностей, приправлеятся Макгрегором, который в первые 5 минут фильма играет то, что мы все так привыкли в нем видеть, а потом становится ходячей иллюстрацией к роману Бегбедера "Windows on the World". Ко всему ещё имеется второе сюжетное ответвление: противостояние Джерарада и Терренса (журналиста и копа), которое происходит не с глазу на глаз (не считать же этот нелепый диалог за чашкой кофе борьбой), и даже не на первых полосах газет, а в голове и сердце главной героини. В противовес этому разве что первые минуты, снятые под хоум-муви из архивов очень счастливой семьеи, органичный мальчик Сидни Джонстон, то, что Уильямс не стала давать Лану из не лучшего фильма Вендерса, да и мысль, что от режиссёра "Дневника Бриджит Джонс" можно было ждать ещё чего похуже.