«Холостячки» Когда неприглядная толстушка Бэкки (Уилсон) сообщает Реган (Данст) о своей скорой свадьбе, жизнь тридцатилетних незамужных школьных подруг резко меняется. Удивление, близкое к шоку, сменяется разочарованием, и только мысль о предстоящем девичнике скрашивает ожидание и обиду на судьбу-злодейку. Кэти (Кэплэн) и Джена (Фишер), как положено, привозят по этому поводу кокаин. Групповое употребление "первого" приводит к сумасшедшей ночи, во время которой развеселившиеся поруженции по очереди примеряют подвенечный наряд. Неудачное движение обдолбанной Кэти, - и конец свадебному платью. Девичника не будет – вместо него ночь для спасения свадьбы, полная перебежек по ночному Манхэттену, случайные встречи с друзьями жениха и посещение стрип-клуба.

Режиссерский дебют Лэсли Хэдланд в популярном жанре комедий о том, что непосредственно предшествует свадьбе, примечателен в первую очередь тем, что на поверку «Холостячки» оказываются скорее buddy-movie, чем аналогом «Девичника в Вегасе». Да, иногда проскакивают шутки, более пригодные для «Сорокалетнего девственника», как, например, в сцене, где Джена летит в самолете и рассказывает незнакомому бородачу о минете. И да, причина большинства событий, и даже в некоторой степени двигатель сюжета - кокаин, но в целом это совсем невинное кино, в котором свадьба – лишь фон для рассказов о школьных знакомствах и пережитых вместе передрягах. Джена не может забыть школьного друга и поэтому каждый день просыпается с новым мужчиной. Кэти просто не знает, чего хочет, а Реган… Героиня Кирстен Данст хочет замуж, и именно в том платье, что выбрала для себя еще в старших классах, но нам ее в нем не покажут. Впрочем, это и хорошо, потому что Данст в подвенечном – к неудавшейся свадьбе и мыслям о «Меланхолии» Триера.

В отличие, например, от «Мальчишника в Вегасе», в «Холостячках» нет навязчивой пошлости. Как и нет безудержного веселья: в последней трети фильма запас шуток резко иссякает (хотя Джеймс Марсден и получит чайником по лицу, но, в общем-то, за дело и самое обидное - не от той, от кого заслужил). Насмешничество первой половины фильма ближе к концу сменяет отстраненный ироничный психологизм, выдающий театральное прошлое Хэдланд. Ей интересней работать с персонажами, чем веселить публику. Женские характеры отлично прописаны, все героини - "плохие девочки", но каждая со своими особенностями, мыслями и желаниями. Мужчины же здесь как картонные муляжи, декорации, а не люди. Уже упомянутый бородач, появляющийся на три минуты, – более живой и непосредственный, чем жених главной героини. И даже яркий финальный монолог шаффера Клайда (Скотт) о сексе несет в себе другую модальность, в нем важна не шутка, а самоирония, признание в любви и в собственной слабости. В конце-концов Реган выдаёт в общем-то главную мораль фильма: она просит подругу "плевать на всех" (Fuck Everyone), и в конце-концов, не все ли равно, что ты портишь людям их праздник, главное - тебе весело.