Трудно живется жанровому кино в России. Сказку не удается воскресить, триллеры получаются бесхребетные, а фантастика нагоняет тоску розовыми танками. И нет никого, кто смог бы внедрить безболезненно в нашу киноиндустрию чисто западные жанры или, на худой конец, возобновить отечественные традиции. Старички сетуют, что не знают, как снимать для современного зрителя, а молодая поросль все пытается скрестить слона с мухой. - Нет никого? Да не может этого быть! – возразят мне те немногие, в которых еще осталась вера в русское кино. – А как же Буслов, Бекмамбетов, этот, как его… Руминов? Они же так хорошо снимают! Ну да, они снимают фильмы сносно, но, тем не менее, речь сегодня пойдет не о них, а об Илье, который сын Хотиненко. Тем более, что на этой неделе как раз подоспел к зрителю его новый фильм – мистический триллер-антиутопия «Ясновидящая». Но триллер ли? Антиутопия ли? Мистика ли? Вот с этим-то и предстоит нам разобраться… Хотиненко не любит, как и некоторые его коллеги (старшие и не только), говорить о том, что же он хотел сказать своим фильмом. Ему чужды логические тезисы, он предпочитает, чтобы зритель сам, в меру своего опыта, выявил для себя какие-то мысли и идеи. Эта режиссерская уловка позволять с одной стороны трактовать сюжет по-разному, а с другой оставляет определенный осадок, ощущение недосказанности, некую иронию по отношению к зрителям. Мол, вы можете думать, что хотите, а все равно не угадаете, о чем моя картина. Возможно, все намного проще, но хочется верить, что у нас, наконец-то, получаются чисто жанровые вещи. Такие, как «Ясновидящая». Ведь в ней есть все, что так украшает многие образчики жанра «триллер»: мрачная атмосфера, интрига, саспенс, резкие повороты сюжета и жесткий финал. Хотя, казалось бы, что в нем особенного-то, в этом сюжете, похожем на десятки фильмов разом. В качестве ясновидящих мы уже привыкли видеть Патрицию Аркетт или Кристофера Уокена, мрачное недалекое будущее явно навеяно творчеством Ридли Скотта, а бегство невинных уже настолько затаскано со времен старины Хича, что пора бы уже наложить табу на использование этого сюжетного хода. Но именно постмодернизм на сей раз играет в пользу режиссера. Оператор Денис Аларкон Рамирес делает все, чтобы столица стала похожа на грязные закоулки города будущего из «Бегущего по лезвию». Вычурный дизайн делового центра «Москва-Сити» как нельзя кстати подошел к видеоряду в качестве футуристического антуража, а коттеджи Рублевки порождают ложное чувство защищенности. Музыка постоянно ввергает нас то в состояние меланхолии, то в лирику, то в жесткую эстетику Дэвида Финчера. Сценарий же напичкан флэшбеками, где плачет ребенок (привет Роману Полански), и из-за этого теряет целостность, а следовательно приобретает таинственность и непредсказуемость. И в конце мы уже не знаем, чему верить: последней сцене, где герои гуляют по парку, или все-таки тому кошмару с водой («Но я же видела, видела, видела!»). Что было перед нами? То, что указано в аннотации, или бред сумасшедшей? Или же Ксения просыпалась во сне, уверенная, что такова вся ее жизнь, а финал – это и есть та самая реальность. В общем, я вас запутал, но, мне кажется, не стоит доверять той хронологии, что представлена в фильме. Отдельное спасибо хочется выразить актерам. Евгений Стычкин уже не первый раз пытается играть в триллере, но если «Флэшка» получилась всего лишь драмой, то здесь ему удалось проявить себя не только острохарактерным актером, но и героем действия. А уж как он управляется с луком, это любо-дорого смотреть. Блестяще, на мой взгляд, справилась с ролью псевдо-гадалки его мама – балерина Ксения Рябинкина. Денис Бургазлиев вновь сыграл на пару со Стычкиным после «Апреля» и не прогадал – дружба их персонажей выглядела естественно и органично. Пригодился и комедийный талант Артемьевой и Гришечкина. Первая колоритно смотрелась в качестве помощницы ясновидящих, а второй попал в точку, сыграв продажного мента. Жестокость и корыстность в фильме олицетворял собой Александр Голубев. Его Буровой некоторыми жестами и фразами неуловимо напомнил персонажей Аль Пачино и Роберта Де Ниро. Порадовало и появление Ольги Машной, которая (чудеса кастинга, да и только) очень похожа на молодую Юганову (по фильму – ее дочь). Но особенно ценно для картины участие Ольги Сидоровой. Ей всегда удавались яркие эпизоды в работах своих друзей и коллег. Если в «Дороге» Натальи Петровой она потребовалась, чтобы раскрыть характер персонажа Гоши Куценко, то здесь ее появление, похоже, несет основную смысловую нагрузку всей картины. Не хочу спойлерить, но то, как с ней обращается Юганова в финале, безусловно, - один из самых ярких эпизодов в нашем кино последних лет. И, разумеется, нельзя пройти мимо Аллы Югановой. Ей удалось создать противоречивый образ, и, наверно, именно ее стоит обвинить в том, что фильм предстал перед нами эстетской игрой в кошки-мышки. Если бы не она, все было бы гораздо проще и банальней, а в результате мы одурачены, влюблены и очарованы. Но не спешите с выводами. Лучше сходите в кино, а уж потом решите про себя, что это – очередная пустышка или шедевр?