Проснувшись в пригородной электричке, Колтер Стивенс (Джейк Джилленхол) растерянно глядит по сторонам. Он не понимает, как попал в этот поезд, кто эта симпатичная девушка (Мишель Монахэн), принимающая его за своего жениха, наконец, почему в отражении он видит чужую и, надо сказать, довольно неприятную физиономию. Ровно через восемь минут электричка взрывается, а Колтер внезапно обнаруживает себя в какой-то барокамере. Милая девушка в мониторе (Вера Фармига) сообщает, что он – участник эксперимента под названием «Исходный код», что ему предстоит снова и снова проживать эти восемь минут, пока он не узнает, кто взорвал поезд, наконец, немного смутившись, добавляет, что в реальный мир он больше не вернется. После выдающейся дебютной «Луны» от Данкана Джонса ждали, разумеется, большего, но даже это разочарование – приятное. Интересных идей здесь масса, обескураживает их исполнение. Второе логично вытекает из первого – этим бесконечным смыслам и темам явно тесно в регламентированном пространстве проходного триллера с небольшим бюджетом, коим «Исходный код» задумывался продюсерами. Джонс мастерски сопротивляется и бюджету, и кондовому тексту (заметно, что сценарист Рипли до этого писал телеужастики, например, - «Особь 3»), самые слабые места которого намеренно доведены им до уровня фарса. Смешивает смешное и драматическое, Хичкока и «Пункт назначения», физику и метафизику. «Исходный код», несмотря на вынужденное слащавое бла-бла-бла, все равно про непреодолимое одиночество человека, запертого в категориях времени и пространства. Про то, что эти категории, а значит и мы, стали игрушкой для важных и соответственно малознакомых нам людей. Про то, что ценность и цель нашей жизни определяем совсем не мы сами, а значимость этой цели не отменяет абсурда существования. Другое дело, что желающих выуживать все это из фильма, где главный злодей мотивирует свои действия словами «Наш мир – это ад. Его надо обратить в руины», найдется не так много. Особенно после финальных минут пятнадцати с нелепым нагромождением сюжетных поворотов. Но в этом, если честно, и заключается сверхзадача режиссера в современном коммерческом кинематографе – в перерыве между ядерным взрывом и трехкопеечной моралью успеть проговорить что-то важное для себя лично.